Из почти забытого

Спрячу сердце под старенький свитер,
Прихвачу для души бутерброд 
И подамся из Вологды в Питер,
Ну а может быть, наоборот.

МПС мне начнёт семафорить,
А в купе, где весёлый народ,
Будут физики с лириком спорить,
Ну а может быть, наоборот.

А потом, подкрепившись портвейном,
Без особых причин и забот,
В драке сцепятся Пушкин с Эйнштейном,
Ну а может быть, наоборот.

Наделённый культурой и тактом,
В битве на смерть, а не на живот
Буду бить аргументом по фактам,
Ну а может быть, наоборот.

Пусть медали я и не достоин,
Но поймёт присмиревший народ:
Каждый лирик в поэзии — воин.
Только так, а не наоборот.

Перечитывая классика

Зима. Крестьянин (фермер, типа).
Лошадка. Дровни…
Бог ты мой!
Устал я повторять до хрипа,
Что сыт я пушкинской зимой.

Я вязну в словаре поэта:
«Бразды», «кибитка», «облучок»...
Мне лето надо, много лета!
Прощай, зима! Поэт, молчок!

Я доиграю эту драму,
Как поступал уже не раз:
Я зиму провожу, как даму,
И позабуду в тот же час.

И пусть, свои забросив Веды,
Во гневе праведном и без,
Кричат литературоведы,
Что я коварен, как Дантес!..

…Но вновь я слышу: «Гений… Пушкин…
Шалун… Кушак…Тулуп…Зима…»
Плесни, старушка, чаю в кружку:
Я пью за горе от ума!

На  грядке

Третий год не пашу я, не сею
И стогов не мечу у реки, —
Я рублём поднимаю Рассею
Злому курсу валют вопреки.

Кто там долларом машет украдкой —
Нагоняет на нас миражи?
Посмотри на рублёвую грядку,
Как она расцвела от маржи!

День настанет — судьба улыбнётся
Мне большим урожаем рублей.
Биржа в Лондоне, точно, загнётся
От финансовой прыти моей.

Заживём мы легко и красиво
В ослепительном блеске рубля,
Вот тогда и воспрянет Россия,
Ну а с ней, надо думать, и я.